Космос и Человечество

Картина представляется парадоксальной: с одной стороны, у биологических видов (от прокариотов до позвоночных) вся морфология и жизнедеятельность явно приспособлены к существованию в гравитационном поле; с другой — мы не можем обнаружить ни одного элементарного физиологического или биохимического процесса, которые стимулировались бы, тормозились, имели бы триггерный характер или каким-то другим образом были связаны с воздействиями силы тяжести. Парадокс, по-видимому, можно объяснить следующим образом [Газенко, Парфенов, 1982]. Во-первых, живые организмы адаптированы вовсе не к силе тяжести; суть дела в том, что они адаптированы к средам, сформированным силой тяжести и имеющим векторную физическую организацию. Адаптация к силе тяжести, таким образом, является косвенной, кажущейся, по крайней мере, второго, а чаще и более высоких порядков. Во-вторых, наблюдаемая адаптация имеет филогенетический смысл, т. е. это унитарный непрерывный процесс, длительность которого равна длительности биологической эволюции на Земле. Ее механизм такой же, как и у всякого эволюционного изменения,— возникновение случайных мутационных событий и отбор организмов в соответствии с их адаптивными ценностями в следующем поколении.
Дорсовентральная морфология одноклеточных и геотаксическое поведение прокариотов являются филогенетическими адаптациями. Благодаря процессу прогрессивной автономизации генотипа у современных организмов эти структуры и функции возникают независимо от силы тяжести. При установлении полярности серия наследственных изменений на молекулярном уровне, управляемых законами случайных событий, сопрягается естественным отбором в детерминированную морфологическую макроструктуру. Между началом и концом этого процесса — период времени в сотни миллионов лет, а различия в сложности достигают, по некоторым оценкам, 18 порядков.